Арина чуточку провозилась в раздевалке, пока нашла Люськин шкафчик. Хорошо, что он, как и везде в спортшколах, был подписан. В шкафчике стояли летние кроссовки и кеды. Больше ничего не было — Арину привезли в больницу в спортивном костюме, в котором Люська тренировалась здесь, и сейчас она вернула его обратно. Ну что ж… Пора на разминку.

Многие думают, что фигурное катание — невесомый балет на льду, почти ничего не требующий от фигуриста. Однако это тяжёлый сложнокоординационный вид спорта, в котором спортсмен является атлетом самого широкого профиля, и ледовая тренировка — лишь весьма незначительная часть подготовки. В тренировки входят общефизическая подготовка, силовая физическая подготовка, хореографическая подготовка и ледовая подготовка. Но так происходило в мире Арины Стольниковой. Как всё будет проходить здесь, ей было пока ещё неведомо.

У себя, в «Хрустальной звезде», она начинала тренировку разминкой в тренажёрном зале. Сначала на беговой дорожке, где бегала 10 минут, начиная с медленного темпа, заканчивая средним. Следом велотренажёр для разминки ног. Потом разминалась, прыгая со скакалкой, минут 10–15, перекрещивая её во всех возможных направлениях. Так разминались мышцы бедра, голени и стоп. Потом следовало вращение на спиннере, чтобы размять мышцы таза, спины и рук. Задачей разминки была предварительная подготовка мышц к более серьёзным нагрузкам на льду.

Переодевшись в принесённый спортивный костюм и кроссовки, Арина с бутылкой для питья и полотенцем в руках направилась в зал общефизической подготовки, находившийся между раздевалкой и ледовой ареной. Левковцев уже ждал там, посматривая на часы, изредка позёвывая. Арина зашла и огляделась, ища взглядом привычные тренажёры. Естественно, их не было. Но, как опытная спортсменка, Арина сразу же нашла, что их заменяет.

Здесь не было автоматизированной беговой дорожки с электронно-цифровым управлением. Но была обычная дорожка из вращающихся пластмассовых роликов, обтянутых резиной, и выступающих из гаревой поверхности. Та же самая регулировка в три скорости: быстрая, средняя и медленная. Арина поставила медленную скорость и неспеша побежала.

— Странный метод разминки, — заметил Левковец. — Начинаешь с ног, а корпус неразмятый.

— А так? — улыбнулась Арина и отпустила рукоятки тренажёра, начав одновременно с бегом вращать тазом, складывая руки на груди и тут же распрямляя их. Упражнение это было супертрудным, потому что задействовало одновременно многие группы мышц и на каждое требовался свой импульс. Обычно такое упражнение Арина делала 5 минут, но сегодня уже через 2 минуты почувствовала адский рассинхрон в движениях и поняла, что, если будет продолжать, то потянет мышцы спины и дельты. Тело Люськи оказалось неспособно принимать такие непривычные нагрузки. Поэтому Арина спрыгнула с тренажёра.

— Необычно, — сказал Левковец. — Но может быть эффективным. Однако и падение будет фееричным, если ошибёшься с реакцией.

Велотренажёром здесь служила самодельная конструкция из обычного велосипеда со снятыми колёсами. К заднему колесу было подсоединено какое-то устройство с отходящими проводами.

— Что это такое? — недоумённо спросила Арина, показав на устройство.

— А то не знаешь! — улыбнулся тренер. — Это генератор для поддержания духа. И одновременно для нагрузки на педали.

Арина села на тренажёр, медленно начала крутить педали, держа умеренную нагрузку. И только начала крутить, как в тренажёрном зале вспыхнули несколько ламп. К тренажёру оказался подсоединён автомобильный генератор, служащий для нагрузки и одновременно для указания на скорость вращения педалей. При медленной скорости горели обычные лампы, при средней — зелёные, при быстрой — красные. Устройство было простым и эффективным. Дети соревновались между собой, кто дольше всех продержится на красном. Арина продержалась недолго — опять почувствовала, что мышцы устали и на грани вытягивания, поэтому немедленно остановила разминку.

— Раньше ты на этом не разминалась, — опять заметил Левковцев. — Как самочувствие? Не перестаралась? Что-то вид у тебя замученный.

— Не, нормально! — соврала Арина, вытирая лицо полотенцем. Нормального было мало. Она чувствовала, что тело Люськи не выдержит соревновательного проката. Продержаться четыре с половиной минуты на льду, выкладываясь по максимуму, иногда не могли даже накачанные и хорошо подсушенные фигуристы, что тут говорить про девочку, которая недорабатывала на тренировках. Это могло стать проблемой!

— Я готова ко льду! — заявила Арина.

— Прошу вас, — галантно сказал тренер, открывая дверь перед Ариной. По его виду нельзя было сказать, доволен он или нет. Разминку Арина показала, безусловно, оригинальную, но не выбивающуюся из общей канвы тренировочного процесса. В фигурном катании не было единой, стандартизованной дорожки, ведущей к непременному чемпионству. Каждый тренер шёл своим путём, в корне отличающимся от методов коллег по цеху.

Пустая арена сияла блестящим льдом, залитым с вечера после окончания массового катания. И теперь Арине предстояло оставить на ней свой след. Естественно, здесь же занималась местная хоккейная юниорская команда, и лёд был расчерчен хоккейной разметкой. Но с одного края была разметка в виде непонятных змеек, окружностей, переходов. Арина моментом поняла, для чего это. О майн-гат! В этом сеттинге старый регламент соревновательных программ! Вместе с короткой и произвольной нужно исполнять ещё одну занудную программу, ликвидированную позднее. Эта программа называлась «обязательные фигуры» или «школа», в ходе которой фигурист должен был показать владение коньком. Петля, перетяжка, крюк, выкрюк, параграф. Все эти финтифлюшки нужно было очертить на льду чётко, по правилам, со сменой рёбер и направления катания.

— Начнём с разминки по фигурам? — предложил Левковцев. — У тебя это слабовато получается, Люся. Надо подтягивать, если хочешь чего-то добиться.

Возможно, для Люськи, да и в целом для многих фигуристов в это время обязательные фигуры и являлись чем-то сложным, но разве мог этот примитивный и давно вышедший из употребления вид владения коньком напугать фигуристку 21-го века, пусть даже и находящуюся в неидеально подготовленном теле? В том-то и дело, что фигурами, а их стали называть шагами, никого не удивить в современном фигурном катании. Они считались самым лёгким и занудным элементом, который шустрые юниоры выполняли на пять с плюсом, не говоря уж о более старших спортсменах.

Сев на лавку, Арина надела коньки. Шнуровка выглядела слабым звеном и могла распутаться, поэтому, как могла, засунула кончики в ботинки. Но выглядело ненадёжно. Перед тем как выйти на лёд, Арина сняла сначала один чехол, потом другой. И вот… Знаменательный момент! Арина Стольникова впервые ступила на лёд и сразу почувствовала, что он жестковат. Не критично, но всё же. Обычно температура льда для фигурного катания минус 4 по Цельсию. Это считался идеальный мягкий лёд, по которому можно комфортно кататься хоть кому. Такой лёд прекрасно держит рёбра, шанс растянуться по нему самый минимальный. Лёд ближе к нулю, около минус 2, считался слишком мягким, какой был в Сайтаме. Рёбра он держал хорошо, но катание по нему уже требовало более значительных усилий. Хоккейный лёд был ниже температурой, до минус 7–8 градусов. Рёбра в хоккее держать не надо, а востребованные максимальный разгон и резкое торможение по нему были самыми эффективными. Здешний лёд был однозначно хоккейным. Быстрым, хлёстким и коварным.

Арина по привычке не спеша начала разгон вдоль борта против часовой, оценивая удерживающую силу льда. У правого торца развернулась и покатила назад у противоположной судейской стороны арены, постепенно набирая ход.

— Ты куда разогналась? — крикнул тренер. — Тормози! Начни с фигур!

С фигур так с фигур. Арина чуть замедлила ход и сделала крюк, выкрюк и восьмёрку. И всё это на приличной скорости, потом развернулась по широкой дуге к другому борту и повторила то же самое уже с противоположной стороны и на другом ребре. Выглядело эффектно. Будь сейчас соревнование, ей дали бы первое место за этот вид состязания. И даже вид тренера говорил об этом.